Зов из могилы - Страница 35

— Вы правы. А зачем было сюда ехать?

— Чтобы вспомнить, ради чего мы станем вести поиски.

— Вы думаете, я этого не знал? — Мне стоило больших усилий, чтобы держать себя в руках. — Софи, нам надо уходить.

— Сейчас нельзя. Давайте подождём хотя бы полчаса. Пожалуйста.

Мы сидели молча, пока не вернулась Кэт Беннетт с подносом. Замечательные сервизные чашки и блюдца, на тарелке аккуратно разложено печенье.

— Наливайте себе молока, кладите сахар, — произнесла она, садясь на диван. — Доктор Хантер, Софи сказала, что вы судебный антрополог. Мне не совсем понятно, что это значит, но я вам очень благодарна за то, что вы делаете.

А что я делаю?

— Дэвид участвовал в поисках восемь лет назад, — объяснила Софи.

— Восемь лет. — Кэт Беннетт взяла с каминной доски фотографию. — А мне по-прежнему кажется, что всё случилось недавно. В этом году, в мае, им бы исполнилось двадцать семь лет.

Она протянула мне фотографию, которую в газетах тогда не публиковали, и в Интернете несколько дней назад я видел другие. Думаю, две семнадцатилетние девушки были сняты незадолго до того, как их похитил и убил Джером Монк, с разницей менее чем в три дня. Сестры сидели рядом, каждая почти зеркальное отражение одна другой. И всё же, если приглядеться, они отличались друг от друга. Обе улыбались, но одна — смело глядя в объектив камеры, расправив плечи, даже с каким-то вызовом. А у её сестры улыбка была мягче, голова чуть опущена, вид немного смущённый.

— Цвет волос у них как у папы, — сказала мать. — Зоуи была очень похожа на Алана. Такая же открытая, как и он. С малолетства. Должна признаться, она заставляла нас беспокоиться. Не то что Линдси. Эта была тихоня. Внешне они выглядели одинаково, а характеры разные. Если бы им… — Она замолчала. — Ладно. Что толку сейчас играть в «если бы». Вы ведь с ним встречались? С этим Джеромом Монком?

Вопрос был адресован мне.

— Да.

— Жаль, что у меня не было такой возможности. Теперь ругаю себя, я не ходила в суд. Не встала перед ним, не посмотрела в глаза. Хотя, уверена, на него это не подействовало бы. Я слышала, он маньяк. И вот теперь сбежал.

— Его скоро поймают, — сказала Софи.

— И хорошо бы убили. Я знаю, надо прощать, но не могу. За такие злодеяния он должен страдать. Доктор Хантер, у вас есть дети?

Вопрос застал меня врасплох. Рамка с фотографией в руке стала тяжёлой.

— Нет.

— Тогда вам не дано знать, каково это — потерять детей. Монк не просто убил наших дочерей, он лишил нас будущего. Мы никогда не увидим их замужем, не сможем нянчить внуков. Нет даже могилы, куда положить цветы. У родителей Тины Уильямс есть хотя бы это.

— Мне очень жаль, — пробормотал я, ощущая вину и не понимая, в чём она состоит.

— Восемь лет назад вы сделали всё, что могли. И я благодарна за то, что делаете сейчас. Мы оба благодарны. Алан и я. Но Алан не смог бы говорить с вами об этом. Вот почему я попросила Софи приехать днём, пока он на работе. Наших девочек уже не вернёшь, но знать место, где они упокоены, было бы для нас утешением.

Я поставил рамку с фотографией на кофейный столик. И всё время, пока мы находились в этой стерильной комнате, чувствовал на себе взгляд убитых девушек.

* * *

Когда мы сели в машину, я злился на Софи, на себя, на Монка. А за всем этим саднила рана, которую, не ведая того, вскрыла Кэт Беннетт.

«У вас есть дети? Тогда вам не дано знать, каково это — потерять детей».

Софи заговорила, когда мы выехали из городка:

— Извините, я полагала… если вы с ней познакомитесь…

— И что? — буркнул я. — Теперь уже не могу отказаться, да?

— Я не собиралась связывать вас никакими обязательствами, просто…

— А о ней вы подумали? Она же не перестаёт мечтать о возможности положить на могилу цветы. Пробуждать ложные надежды — жестоко.

— Я же сказала, что ошиблась! — вспыхнула она. — Прошу прощения.

Я промолчал. Дорога была грязная, автомобиль постоянно заносило. Да и не могу я долго злиться.

Софи смотрела в окно, потирая виски.

— Болит голова? — спросил я.

— Нет. — Она опустила руки. Мы приближались к повороту на Падбери. — Поезжайте прямо.

— Разве мы не возвращаемся к вашему дому?

— Пока нет. Есть ещё одно место, куда я хочу заехать. Не беспокойтесь, знакомств больше не будет.

Куда мы едем, я осознал лишь у заросшего травой заброшенного оловянного рудника. Чёрная Скала. Где нашли захоронение Тины Уильямс.

Я проехал место, где восемь лет назад меня остановила для проверки женщина-полицейский, и затормозил. Кругом не было ни души. Тихо. Я выключил зажигание.

— Что теперь?

Софи робко улыбнулась:

— Давайте пройдёмся?

Я вздохнул:

— Софи…

— Я хочу только взглянуть на захоронение. Больше сюрпризов не будет, обещаю.

Смирившись, я вышел из машины, и тут же волосы взлохматил холодный ветер. Воздух посвежел, запахло болотом. Ландшафт был тот же, что и восемь лет назад. Вокруг на многие мили простирался торфяник, поросший вереском, утёсником и увядшим папоротником. Рядом стояла Софи, засунув руки в карманы куртки. Тоже смотрела на торфяник.

— Ну что же, давайте походим, посмотрим, — произнесла она.

— Я опасаюсь за ваше самочувствие.

— Нечего опасаться, оно прекрасное. — Она взглянула на серое небо. — Но нам лучше поторопиться. Скоро начнёт темнеть.

Во многих местах уже стал подниматься туман. Я закрыл автомобиль, не забыв взять фонарик. Важная вещь, может пригодиться.

Мы двинулись к Чёрной Скале. Примерно на половине пути Софи остановилась, показав налево: